Главная / Отношения / Основные положения теории разумного эгоизма. Теория «разумного эгоизма» и система персонажей в романе «Что делать?» Н.Г

Основные положения теории разумного эгоизма. Теория «разумного эгоизма» и система персонажей в романе «Что делать?» Н.Г

Разумный эгоизм - термин, часто используемый в последние годы девятнадцатого века для обозначения философско-этической позиции, устанавливающей для каждого субъекта принципиальный приоритет личных интересов субъекта над любыми другими интересами, будь то общественные интересы, либо интересы других субъектов.

Потребность в отдельном термине обусловлена, по-видимому, негативным смысловым оттенком, традиционно связываемым с термином «эгоизм». Если под эгоистом (без уточняющего слова «разумный») часто понимают человека, думающего только о себе и/или пренебрегающего интересами других людей, то сторонники «разумного эгоизма» обычно утверждают, что такое пренебрежение в силу целого ряда причин попросту невыгодно для пренебрегающего и, следовательно, представляет собой не эгоизм (в виде приоритета личных интересов над любыми другими), а лишь проявление недальновидности или даже глупости. Разумный эгоизм в бытовом понимании - это умение жить собственными интересами, не противореча интересам других.

Концепция разумного эгоизма начала формироваться в Новое время, первые рассуждения на эту тему встречаются уже в трудах Спинозы и Гельвеция, но в полном объёме была представлена только в романе Чернышевского «Что делать?». В XX веке идеи разумного эгоизма возрождает Айн Рэнд в сборнике эссе «Добродетель эгоизма», повести «Гимн» и романах «Источник» и «Атлант расправил плечи». В философии Айн Рэнд разумный эгоизм неотделим от рационализма в мышлении и объективизма в этике. Также разумным эгоизмом занимался психотерапевт Натаниэль Бранден.

Концепция «разумного эгоизма». В данной концепции подчеркивается, что социальная ответственность бизнеса – это просто «хороший бизнес», потому что это помогает уменьшить долгосрочные потери прибыли. Реализуя социальные программы, корпорация сокращает свои текущие прибыли, но в долгосрочном периоде времени формирует благоприятную социальную среду для своих работников и территорий своей деятельности, создавая при этом условия для стабильности собственной прибыли. Данная концепция укладывается в теорию рационального поведения экономических агентов.

Суть разумного эгоизма в том, что в экономике принято при ведении дел считать альтернативные издержки. Если они выше, то дело не ведется, т.к. можно, например, с большей выгодой вложить свои ресурсы в другое дело. Ключевое слово - выгода. Для экономики и бизнеса это нормально.

Но что касается сферы человеческих отношений - то принцип выгоды (ведущий принцип экономики) превращает людей в зверей и обесценивает суть жизни человека. Отношения в русле разумного эгоизма руководствуются оценкой выгоды от различных взаимоотношений с людьми и выборе наиболее выгодного отношения. Любое милосердие, проявление бескорыстной любви, даже истинная благотворительность с т.з. разумного эгоиста - бессмысленны. Имеют смысл лишь милосердие, меценатство, благотворительность ради пиара, получения льгот, различных постов.

Еще одна ошибка разумного эгоизма - это приравнивание пользы и добра. Это как минимум не разумно. Т.е. разумный эгоизм сам себе противоречит.

Разумный эгоизм - это умение находить баланс между потребностями людей и собственными возможностями.

Разумный эгоизм характеризуется большим пониманием жизни, и это более тонкий вид эгоизма. Он тоже может быть направлен на материальное, но способ получения или достижения отличается большей разумностью и меньшей зацикленностью на «я, мне, мое». У таких людей есть понимание, к чему приводит эта зацикленность, и они видят и используют более тонкие способы получения желаемого, что приносит меньше страданий и себе и другим. Такие люди более разумны (этичны) и менее эгоистичны, они не ходят по головам других или напролом, не совершают насилия любого рода и склонны к честному сотрудничеству и обмену, учитывая интересы всех, с кем имеют дело.

Теория разумного эгоизма берет свое начало от философских построений таких выдающихся мыслителей XVII в., как Локк, Гоббс, Пуффендорф, Гроций. Представления об "одиноком Робинзоне", обладавшем в естественном состоянии неограниченной свободой и сменившем эту естественную свободу на общественные права и обязанности, были вызваны к жизни новым способом деятельности и хозяйствования и соответствовали положению индивида в промышленном обществе, где каждый владел какой-либо собственностью (пусть даже только на свою рабочую силу), т.е. выступал как частный собственник и рассчитывал, следовательно, на себя, свое собственное здравое суждение о мире и свое решение. Он исходил из собственных интересов, и их никак нельзя было сбрасывать со счетов, поскольку новый тип хозяйства, прежде всего промышленное производство, опирается на принцип материальной заинтересованности.

Эта новая общественная ситуация была отражена в представлениях просветителей о человеке как естественном, природном существе, все свойства которого, в том числе и личный интерес, определены природой. Ведь в соответствии со своей телесной сущностью каждый стремится получить удовольствия и избежать страданий, что связано с любовью к себе, или себялюбием, основанной на самом важном из инстинктов - инстинкте самосохранения. Так рассуждают все, в том числе и Руссо, хотя он несколько выбивается из общей линии рассуждений, признавая наряду с разумным эгоизмом также и альтруизм. Но и он достаточно часто обращается к себялюбию: Источником наших страстей, началом и основой всех прочих, единственной страстью, которая рождается вместе с человеком и никогда не покидает его, пока он жив, является любовь к себе; эта страсть первоначальная, врожденная, предшествующая всякой другой: все другие являются в некотором смысле лишь ее видоизменениями... Любовь к самому себе всегда пригодна и всегда в согласии с порядком вещей; так как каждому вверено прежде всего его собственное самосохранение, то первою и самою важною из его забот является - и должна являться - именно эта постоянная забота о самосохранении, а как бы мы могли заботиться о нем, если бы не видели в этом своего главного интереса?.

Итак, каждый индивид во всех своих действиях исходит из любви к себе. Но, будучи просвещен светом разума, он начинает понимать, что если будет думать только о себе и добиваться всего только для себя лично, то столкнется с огромным числом трудностей, прежде всего потому, что все желают одного и того же - удовлетворения своих потребностей, средств для чего еще очень мало. Поэтому люди постепенно приходят к выводу, что имеет смысл в какой-то мере ограничить себя; это делается вовсе не из любви к другим, а из любви к себе; следовательно, речь идет не об альтруизме, а о разумном эгоизме, но такое чувство - гарант спокойной и нормальной совместной жизни. XVIII в. вносит в эти представления свои коррективы. Во-первых, они касаются здравого смысла: к соблюдению требований разумного эгоизма толкает здравый смысл, ибо без учета интересов других членов общества, без компромиссов с ними нельзя построить нормальную повседневную жизнь, нельзя обеспечить бесперебойное функционирование хозяйственной системы. Опирающийся на самого себя независимый индивид, собственник приходит к такому выводу самостоятельно как раз потому, что наделен здравым смыслом.

Другое дополнение касается разработки принципов гражданского общества (о чем далее еще пойдет речь). И последнее касается правил воспитания. На этом пути среди тех, кто разрабатывал теорию воспитания, в первую очередь между Гельвецием и Руссо, возникают некоторые разногласия. Демократизм и гуманизм в равной степени характеризуют их концепции воспитания: оба убеждены в том, что надо предоставить всем людям равные возможности для воспитания, в результате чего каждый сможет стать добродетельным и просвещенным членом общества. Утверждая природное равенство, Гельвеций, однако, начинает доказывать, что все способности и дарования людей от природы абсолютно одинаковы, а различия между ними создает лишь воспитание, причем огромная роль отводится случаю. Как раз по той причине, что случай вторгается во все планы, результаты нередко оказываются совсем не такими, как человек первоначально предполагал. Наша жизнь, убежден Гельвеций, часто зависит от ничтожнейших случайностей, но поскольку мы их не знаем, нам кажется, что всеми своими свойствами мы обязаны только природе, однако это не так.

Руссо в отличие от Гельвеция не придавал такого значения случайностям, он не настаивал и на абсолютной природной тождественности. Напротив, по его мнению, люди от природы имеют разные задатки. Однако то, что получится из человека, в основном также определяется воспитанием. Руссо впервые выделил различные возрастные периоды жизни ребенка; в каждый период наиболее плодотворно воспринимается какое-то одно особое воспитательное воздействие. Так, в первый период жизни надо развивать физические задатки, затем чувства, затем умственные способности и наконец нравственные понятия. Руссо призывал воспитателей прислушиваться к голосу природы, не насиловать натуру ребенка, обращаться с ним, как с полноценной личностью. Благодаря критике прежних схоластических методов воспитания, благодаря установке на законы природы и детальной проработке принципов "естественного воспитания" (как видим, у Руссо "естественна" не только религия - "естественно" также и воспитание) Руссо смог создать новое направление науки - педагогику и оказал огромное воздействие на многих мыслителей, приверженных ей (на Л.Н. Толстого, И. В. Гёте, И. Песталоцци, Р. Роллана).

Когда я, скажем, плачу о погибшем друге, в действительности я плачу не о нем, а о себе, потому что без него мне не с кем будет поговорить о себе, получить помощь. Конечно, нельзя согласиться со всеми утилитаристскими выводами Гельвеция, нельзя сводить все чувства человека, все виды его деятельности к пользе или к желанию получить выгоду. Соблюдение нравственных заповедей, например, скорее наносит индивиду ущерб, нежели приносит выгоду, - нравственность не имеет отношения к пользе. Отношения людей в сфере художественного творчества также не могут быть описаны в терминах утилитаризма. Подобные возражения раздавались в адрес Гельвеция уже в его время, причем не только от врагов, но и от друзей. Так, Дидро спрашивал, какую выгоду преследовал сам Гельвеций, создавая в 1758 г. книгу «Об уме» (где впервые была изложена концепция утилитаризма): ведь она сразу же была осуждена на сожжение, а автору пришлось трижды от нее отречься, да и после этого он боялся, что его заставят (как Ламетри) эмигрировать из Франции. А ведь Гельвеций все это должен был предвидеть заранее, и тем не менее он сделал то, что сделал. Более того, сразу же после пережитой трагедии Гельвеций начал писать новую книгу, развивая идеи первой. В связи с этим Дидро замечает, что нельзя сводить все лишь к физическим удовольствиям и материальной выгоде и что лично он часто готов предпочесть жесточайший приступ подагры малейшему презрению к самому себе.

И все же нельзя не признать, что по крайней мере в одном вопросе Гельвеций был прав - личный интерес, причем материальный интерес, утверждает себя в сфере материального производства, в сфере экономики. Здравый смысл заставляет признавать здесь интерес каждого его участника, а недостаток здравого смысла, требование отказаться от себя и пожертвовать собой якобы ради интересов целого влечет за собой усиление тоталитаристских устремлений государства, а также хаос в экономике. Обоснование здравого смысла в этой сфере оборачивается защитой интересов индивида как собственника, и это как раз то, что ставилось и до сих пор ставится в вину Гельвецию. А между тем, новый способ хозяйствования зиждется именно на таком независимом, руководствующемся собственным здравым смыслом и отвечающем за свои решения субъекте - субъекте собственности и права.

Конечно, не стоит идеализировать рыночные отношения, характеризующие эту цивилизацию. Но тот же рынок, расширяя границы спроса и предложения, способствуя увеличению общественного богатства, реально создает почву для духовного развития членов общества, для освобождения индивида из тисков несвободы.

В связи с этим следует заметить, что давно назрела задача переосмысления тех понятий, которые прежде оценивались лишь как негативные. Так, необходимо понять частную собственность не только как собственность эксплуататора, но и как собственность частного лица, свободно распоряжающегося ею, свободно решающего, как ему поступить, и опирающегося на свои собственные здравые суждения. Нельзя не учитывать при этом, что сложные взаимоотношения между собственниками средств производства и собственниками своей рабочей силы, в настоящее время существенно трансформируются благодаря тому, что увеличение прибавочной стоимости все в большей степени происходит не за счет присвоения доли чужого труда, а за счет повышения производительности труда, развития компьютерных средств, технических изобретений, открытий и т.п. Важное влияние оказывает здесь и усиление демократических тенденций.

Проблема частной собственности требует сегодня специального исследования; здесь мы можем лишь еще раз подчеркнуть, что, отстаивая частный интерес, Гельвеций защищал индивида как собственника, как равноправного участника промышленного производства и члена"общественного договора, родившегося и выросшего на почве демократических преобразований. Вопрос о соотношении индивидуальных и общественных интересов выводит нас к вопросу о разумном эгоизме и общественном договоре.

В романе часто говорится об эгоизме как о внутреннем побудителе поступков человека. Наиболее примитивный эгоизм - это эгоизм Марьи Алексеевны, которая не делает никому зла без денежных расчетов. Гораздо более зловещ эгоизм обеспеченных людей. Заботы об излишествах, стремление к праздности - вот почва, на которой растет их эгоизм (фантастическая почва). Пример - Жан Соловьев, разыгрывающий любовь к Кате Полозовой из-за ее наследства.

Эгоизм «новых людей» тоже строится на расчете и выгоде отдельного человека. «Каждый думает больше всего о себе», - говорит Вере Павловне Лопухов. Но это принципиально новый моральный кодекс. Суть его в том, что эгоизм «новых людей» подчинен естественному стремлению к счастью и добру. Личная выгода человека должна соответствовать общечеловеческому интересу, который Чернышевский отождествлял с интересом трудового народа. Одинокого счастья нет, счастье одного человека зависит от благосостояния общества. «Разумные эгоисты» в романе свою выгоду, свое представление о счастье не отделяют от счастья других людей. Лопухов освобождает Верочку от принудительного брака, а когда убеждается, что она любит Кирсанова, - «сходит со сцены». Кирсанов помогает Кате Полозовой, Вера организует мастерскую, Рахметов помогает разрешить драматическую ситуацию. Радужным проявлением морального кодекса является активное участие в улучшении и преобразовании общества.

Итак, «разумный эгоизм» героев романа не имеет ничего общего с себялюбием, своекорыстием, индивидуализмом. Почему же тогда «эгоизм»? Дело в том, что Чернышевский, опровергая мораль старого общества, отрицал божественное происхождение нравственных законов, так как оно использовалось в интересах господствующих классов. Он же строил свою систему, опираясь на философский материализм, а именно на антропологизм. В центре - не Бог, а человек. Выдвигая на первый план позитивный расчет, права человека, Чернышевский тем самым отказывался от религии во имя счастья человека.

Следовать теории разумного эгоизма - значит избрать этически безукоризненную линию поведения, чтобы под влиянием личной заинтересованности не нарушить справедливости общества, не ущемить чужих прав. С этой целью герои Чернышевского занимаются самоанализом, объективно оценивая чувства и положения, т. е. разума.

По своим культурным и этическим взглядам (в отличие от Базарова, например) «новые люди» при-верженцы «теории разумного эгоизма ». Теория, которую Лопухов излагает Вере Павловне, стано-вится основой взглядов «новых людей». «Возвышенные чувства»,-говорит он ей, ничего не значат «перед стремлением каждого к своей пользе <…> Рассчитывайте, что для вас полезнее… сообразнее с вашим интересом <…> Ваша личность…- факт; ваши поступки - необходимые выводы из этого факта, делаемые природою вещей.» Чернышевский Н.Г. Что делать. / Полн.собр.соч. М., 1949, Т. XI. С. 113..

Таким образом, Чер-нышевский старается обосновать земное происхождение моральных норм поведения людей, все поступки ко-торых диктуются практической пользой, что созвучно его позитивным воззрениям.

«Разумные эгоисты» - это Лопухов, Кирсанов, Вера Павловна, Мерцаловы и другие из примыкающего к ним кружка «новых» людей. Чернышевский описывает их очень подробно. Вначале обобщенная характеристика: «Все резко выдающиеся черты их - черты не индивидуумов, а типа... Каждый из них - человек отважный, не колеблющийся, не отступающий, умеющий взяться за дело... это одна сторона их свойств; с другой стороны, каждый из них человек безукоризненной честности, такой, что даже и не приходит в голову вопрос: «Можно ли положиться на этого человека во всем безусловно?» Это ясно, как то, что он дышит грудью; пока дышит эта грудь, она горяча и неизменна, - смело кладите на нее свою голову, на ней можно отдохнуть». Чернышевский Н.Г. Что делать. / Полн.собр.соч. М., 1949, Т. XI. С. 116.

По кирсановской теории, это и не мучительно, а даже приятно; ведь чем труднее дело, тем больше радуешься (по самолюбию) своей силе и ловкости, исполняя его удачно. Совершая благое дело для кого-то, не стоит принимать за это благодарность. В противном случае теряется смысл этого дела. В жизни новых людей нет разногласия между влечением и нравственным долгом; между эгоизмом и человеколюбием.

Герои Чернышевского внушают доверие своими поступками, и читателю хочется попробовать жить так же: «Они, видишь ли, высшее свое наслаждение находят в том, чтобы люди, которых они уважают, думали о них как о благородных людях, и для этого, государь мой, они... придумывают всякие штуки не менее усердно, чем ты для своих целей, только цели-то у вас различные... ты придумываешь дрянные, вредные для других, а они придумывают честные, полезные для других». Там же. С. 131.

Верочка говорила: «Я хочу делать только то, чего буду хотеть, и пусть другие делают так же». Но что же случится, если желания двух людей войдут в противоречие? Можно быть уверенным, что «разумный эгоист» откажется от исполнения своего желания и объяснит это не благородством, но личной выгодой.

О гуманизме этой теории хорошо ска-зал Лопухов: «Спичка холодна, стенка коробочки, о которую она трется, холодна, дрова холодны, но от них огонь, который готовит теплую пищу и со-гревает человека» Там же. С. 114..

Налицо позитивистская этика данной теории, поскольку она рассматривает человека с одной стороны как исключительно биологическое существо, а с другой - всё же учитывает духовное нравственное начало его живой человеческой натуры, проявляющееся в стремлении действовать во благо других, исходя при этом не из категории долга и не из понятия обязанности, а из неудержимого, естественного стремления к счастью (так поступает Лопухов, когда исчезает из жизни Веры Павловны, не желая мешать её счастью с Кирсановым, находя при этом высшее наслаждение в своей работе; руководствуясь этой же теорией, Рахметов сознательно отказывается от любви; и Вера Павловна, организуя швейные мастерские и получая истинное удовольствие в работе, также следует направлению этой теории). «Мы требуем для людей полного наслаждения жизнью» Чернышевский Н.Г. Что делать. / Полн.собр.соч. М., 1949, Т. XI. С. 201.,- скажет Рахметов, и Чернышевский, предваряя высказывание своего героя, акцентирует неизбежную гуманность эгоизма развитой личности: « ... наше счастье невозможно без счастья других». Человек не может по-настоящему наслаждаться жизнью в одиночку, толь-ко сам собою, для себя одного; условие его счастья - отсутствие «бездны зла» вокруг: «я чувствую радость и счастье»- значит «мне хочется, чтобы все люди стали радостны и счастливы» -по-человечески < ... > эти обе мысли одно» Там же. С. 57.. Велика созидательная сила и мощь этой теории, поскольку в основе её лежит глубоко человечная мысль о самопожертвовании!

Недостаток данной теории заключается главным образом в том, что это всего лишь теория, воплощение которой в реальной жизни людей вряд ли возможно, ведь без практического и духовного опыта любви ко всему человечеству, без способности к личной привязанности любовь превращается в абстракцию, которая может перерасти в деспотизм и насилие.

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Размещено на http://www.allbest.ru/

Теория «разумного эгоизма»

Выполнил

Тучин Ефим Андрианович

Введение
1. История развития «теории разумного эгоизма»
2. Теория «разумного эгоизма» в свете учений философов
Вывод
Список литературы

Введение

теория разумный эгоизм

Разумный эгоизм - способность каждого человека самостоятельно решать вопросы и преодолевать трудности своей повседневной жизни, исходя, в первую очередь, из собственных интересов, но при этом учитывая интересы и других.

Такова может быть трактовка понятия «разумного эгоизма» в свете современного мироощущения, данное среднестатистическим студентом российского ВУЗа (далее «объект»).

Безусловно, следующее определение не даёт нам полного понимания вышеупомянутого явления, не вдаётся в глубину, не объясняет многогранность и неоднозначность этого термина; а лишь выявляет одну из сторон, показывает общую концепцию данного понятия. Однако, основываясь на контексте, в котором было сделано следующее заключение и непосредственно на определении, можно сделать два примечательных вывода, которые и станут поводом для написания реферата по теме «Теория «разумного эгоизма».

Вывод 1: Ввиду учёта социальных условий, в которых находится «объект», определение, данное на основе интуиции, жизненного опыта и следствия мыслительной работы, сделано в верном направлении. Следовательно, тема данного реферата способна заинтересовать «объект», так как его мнение частично совпадает с мнением великих философов, изучавших этот вопрос на протяжении долгого времени.

Вывод 2: Определение, данное «объектом», не выражает собой полноты и многозначности вопроса, не показывает отличие «разумного эгоизма» от понятий смежных ему, как то: «эгоизм», «альтруизм» и т.д., не приводит аргументы в пользу, либо во вред применения «разумного эгоизма» на практике и пр. Следовательно «объект», имея в своём распоряжении малое количество информации по данной теме (что обуславливается большим количеством факторов: от ограниченного доступа к материалу, до несовершенности современной системы образования) способен заинтересоваться теорией «разумного эгоизма» более подробно с привлечением дополнительного материала для будущего практического применения.

Таким образом мы доказали актуальность темы этого реферата.

Цель реферата: раскрытие понятия «разумный эгоизм»; изучение возникновения «теории разумного эгоизма» (далее «Р.э.т.»), её развития; описание трудов философов, занимавшихся её созданием и разработкой, а также выявление практичности и целесообразности теории в современном мире.

1 . История развития «теории разумного эгоизма»

Для начала дадим определение теории «разумного эгоизма»:

Теория «разумного эгоизма» -- этическая теория, предполагающая:

1) что все человеческие поступки имеют основанием эгоистический мотив (желание блага себе),

2) что разум позволяет выделить из общего объема побуждений такие, которые составляют правильно понятый личный интерес, т.е. обнаружить ядро тех эгоистических мотиваций, которые соответствуют разумной природе человека и общественному характеру его жизни. Первым из возможных следствий этой операции становится этико-нормативная программа, которая, сохраняя единую (эгоистическую) основу поведения, предполагает этически обязательным не только учет интересов др. индивидов, но также совершение поступков, сознательно направленных к общей пользе (в т.ч. благодеяния, самопожертвование и т.д.).

В античную эпоху, в период зарождения «Р.э.т.» сохраняет периферийный характер для философии. Даже Аристотель, разработавший эту теорию наиболее полно, отводит ей роль всего лишь одной из составляющих проблемы дружбы. Он выдвигает положение, что «добродетельному надлежит быть себялюбом» и объясняет самопожертвование через максимальное удовольствие, связанное с добродетелью. Рецепция в эпоху Возрождения античных этических представлений (прежде всего эпикурейства с его акцентом на стремление к удовольствию) превратила идею «Р.э.т.» в полноценную философско-этическую теорию. По утверждению Лоренцо Валлы, личный интерес, направленный на получение удовольствия, требует правильного понимания и может быть реализован лишь при выполнении нормативного требования «научиться радоваться пользе других людей». В последующий период «Р.э.т.» получает разработку во французском Просвещении. По мнению Клод Адриан Гельвеция, рациональный баланс между эгоистической страстью индивида и общественным благом не может сложиться естественно. Лишь бесстрастный этический законодатель, с помощью государственной власти, используя награды и наказания, может добиться создания закона, обеспечивающего пользу «возможно большего числа людей» и «основывающего добродетели на выгоде отдельного индивида». Только ему удается соединить личный и общий интерес так, чтобы среди эгоистических индивидов «только сумасшедшие были бы порочны».

Подробнее рассмотрение «Р.э.т.» получила в поздних работах Л. Фейербаха. Нравственность, по Фейербаху, опирается на чувство собственного удовлетворения от удовлетворения других. Основной аналогией (моделью) служат взаимоотношения полов, с поправкой на разную степень непосредственности удовольствия. Фейербах пытается свести, казалось бы, антиэвдемонистические моральные поступки (прежде всего, самопожертвование) к действию «Р.э.т.» индивида. Раз счастье Я необходимо предполагает удовлетворение Ты, то стремление к счастью, как самый мощный мотив, способно противостоять даже самосохранению.

«Р.э.т.» Николая Гавриловича Чернышевского опирается на особую антропологическую трактовку эгоистического субъекта, согласно которой истинное выражение полезности, тождественной добру, состоит в «пользе человека вообще». Благодаря этому при столкновении частного, корпоративного и общечеловеческого интересов должен превалировать последний. Однако в силу жесткой зависимости человеческой воли от внешних обстоятельств и невозможности удовлетворения высших потребностей до удовлетворения простейших разумная коррекция эгоизма, по его мнению, эффективна лишь наряду с переделкой социальной структуры общества.

В западной философии 19 в. идеи, родственные первому варианту «Р.э.т.», высказывались И. Бентамом, Дж. С. Миллем, Г. Спенсером, Г. Сиджвиком. Созвучные положения содержатся в концепциях «этического эгоизма», прескриптивизме Р. Хэара и др.

Вторым следствием общей логики «Р.э.т.» может быть простая констатация того, что всякое стремление к собственной пользе, если оно не нарушает общезначимых запретов, связанных с насилием и обманом, автоматически способствует пользе других, т.е. является разумным. Эта позиция восходит к свойственной протестантскому хозяйственному этосу идее «объективно безличной» (М. Вебер) любви к ближнему, тождественной скрупулезному исполнению своего профессионального долга. Когда профессиональный долг переосмысляется в категориях личного интереса предпринимателя, то возникает представление о спонтанной гармонизации эгоистических устремлений в рамках рыночной системы производства и распределения. Подобное понимание «Р.э.т.» свойственно либеральной хозяйственной этике А. Смита (концепция «невидимой руки»), Ф. фон Хайека (концепция «расширенного порядка человеческого сотрудничества») и многим др.

2 . Теория «разумного эгоизма» в свете учений философов

философ разумный эгоизм

2.1 Теория «разумного эгоизма» французских философов XVIII в.

Эта новая общественная ситуация была отражена в представлениях просветителей о человеке как естественном, природном существе, все свойства которого, в том числе и личный интерес, определены природой. Ведь в соответствии со своей телесной сущностью каждый стремится получить удовольствия и избежать страданий, что связано с любовью к себе, или себялюбием, основанной на самом важном из инстинктов -- инстинкте самосохранения. Так рассуждают все, в том числе и Руссо, хотя он несколько "выбивается" из общей линии рассуждений, признавая наряду с разумным эгоизмом также и альтруизм. Но и он достаточно часто обращается к себялюбию: "Источником наших страстей, началом и основой всех прочих, единственной страстью, которая рождается вместе с человеком и никогда не покидает его, пока он жив, является любовь к себе; эта страсть первоначальная, врожденная, предшествующая всякой другой: все другие являются в некотором смысле лишь ее видоизменениями... Любовь к самому себе всегда пригодна и всегда в согласии с порядком вещей; так как каждому вверено прежде всего его собственное самосохранение, то первою и самою важною из его забот является -- и должна являться -- именно эта постоянная забота о самосохранении, а как бы мы могли заботиться о нем, если бы не видели в этом своего главного интереса?" Руссо, Ж.Ж. Эмиль или о воспитании - М.: Педагогика,- М., 1981. .

Итак, каждый индивид во всех своих действиях исходит из любви к себе. Но, будучи просвещен светом разума, он начинает понимать, что если будет думать только о себе и добиваться всего только для себя лично, то столкнется с огромным числом трудностей, прежде всего потому, что все желают одного и того же -- удовлетворения своих потребностей, средств для чего еще очень мало. Поэтому люди постепенно приходят к выводу, что имеет смысл в какой-то мере ограничить себя; это делается вовсе не из любви к другим, а из любви к себе; следовательно, речь идет не об альтруизме, а о разумном эгоизме, но такое чувство -- гарант спокойной и нормальной совместной жизни. XVIII в. вносит в эти представления свои коррективы. Во-первых, они касаются здравого смысла: к соблюдению требований разумного эгоизма толкает здравый смысл, ибо без учета интересов других членов общества, без компромиссов с ними нельзя построить нормальную повседневную жизнь, нельзя обеспечить бесперебойное функционирование хозяйственной системы. Опирающийся на самого себя независимый индивид, собственник приходит к такому выводу самостоятельно как раз потому, что наделен здравым смыслом.

Руссо в отличие от Гельвеция не придавал такого значения случайностям, он не настаивал и на абсолютной природной тождественности. Напротив, по его мнению, люди от природы имеют разные задатки. Однако то, что получится из человека, в основном также определяется воспитанием. Руссо впервые выделил различные возрастные периоды жизни ребенка; в каждый период наиболее плодотворно воспринимается какое-то одно особое воспитательное воздействие. Так, в первый период жизни надо развивать физические задатки, затем чувства, затем умственные способности и наконец нравственные понятия. Руссо призывал воспитателей прислушиваться к голосу природы, не насиловать натуру ребенка, обращаться с ним, как с полноценной личностью. Благодаря критике прежних схоластических методов воспитания, благодаря установке на законы природы и детальной проработке принципов "естественного воспитания" (как видим, у Руссо "естественна" не только религия -- "естественно" также и воспитание) Руссо смог создать новое направление науки -- педагогику и оказал огромное воздействие на многих мыслителей, приверженных ей (на Л.Н. Толстого, И. В. Гёте, И. Песталоцци, Р. Роллана).

Когда мы рассматриваем воспитание человека под тем углом зрения, который был так важен для французских просветителей, а именно, разумного эгоизма, нельзя не заметить определенных парадоксов, обнаруживающихся почти у всех, но главным образом у Гельвеция. Он как будто движется в русле общих представлений о себялюбии и личном интересе, но доводит свои мысли до парадоксальных выводов. Во-первых, он интерпретирует личный интерес как материальную выгоду. Во-вторых, все феномены человеческой жизни, все ее события Гельвеций сводит к понятому таким образом личному интересу. Тем самым он оказывается основателем утилитаризма. Любовь и дружба, желание власти и принципы общественного договора, даже нравственность -- все сводится Гельвецием к личному интересу. Так, честностью мы называем "привычку каждого к полезным для него поступкам". Когда я, скажем, плачу о погибшем друге, в действительности я плачу не о нем, а о себе, потому что без него мне не с кем будет поговорить о себе, получить помощь. Конечно, нельзя согласиться со всеми утилитаристскими выводами Гельвеция, нельзя сводить все чувства человека, все виды его деятельности к пользе или к желанию получить выгоду. Соблюдение нравственных заповедей, например, скорее наносит индивиду ущерб, нежели приносит выгоду, -- нравственность не имеет отношения к пользе. Отношения людей в сфере художественного творчества также не могут быть описаны в терминах утилитаризма. Подобные возражения раздавались в адрес Гельвеция уже в его время, причем не только от врагов, но и от друзей. Так, Дидро спрашивал, какую выгоду преследовал сам Гельвеций, создавая в 1758 г. книгу «Об уме» (где впервые была изложена концепция утилитаризма): ведь она сразу же была осуждена на сожжение, а автору пришлось трижды от нее отречься, да и после этого он боялся, что его заставят (как Ламетри) эмигрировать из Франции. А ведь Гельвеций все это должен был предвидеть заранее, и тем не менее он сделал то, что сделал. Более того, сразу же после пережитой трагедии Гельвеций начал писать новую книгу, развивая идеи первой. В связи с этим Дидро замечает, что нельзя сводить все лишь к физическим удовольствиям и материальной выгоде и что лично он часто готов предпочесть жесточайший приступ подагры малейшему презрению к самому себе.

И все же нельзя не признать, что по крайней мере в одном вопросе Гельвеций был прав -- личный интерес, причем материальный интерес, утверждает себя в сфере материального производства, в сфере экономики. Здравый смысл заставляет признавать здесь интерес каждого его участника, а недостаток здравого смысла, требование отказаться от себя и пожертвовать собой якобы ради интересов целого влечет за собой усиление тоталитаристских устремлений государства, а также хаос в экономике. Обоснование здравого смысла в этой сфере оборачивается защитой интересов индивида как собственника, и это как раз то, что ставилось и до сих пор ставится в вину Гельвецию. А между тем, новый способ хозяйствования зиждется именно на таком независимом, руководствующемся собственным здравым смыслом и отвечающем за свои решения субъекте -- субъекте собственности и права.

За прошедшие десятилетия мы так привыкли отрицать частную собственность, так привыкли оправдывать свои действия бескорыстием и энтузиазмом, что почти утратили здравый смысл. Тем не менее частная собственность и частный интерес -- необходимые атрибуты промышленной цивилизации, содержание которой не исчерпывается одними лишь классовыми взаимодействиями. Конечно, не стоит идеализировать рыночные отношения, характеризующие эту цивилизацию. Но тот же рынок, расширяя границы спроса и предложения, способствуя увеличению общественного богатства, реально создает почву для духовного развития членов общества, для освобождения индивида из тисков несвободы. В связи с этим следует заметить, что давно назрела задача переосмысления тех понятий, которые прежде оценивались лишь как негативные. Так, необходимо понять частную собственность не только как собственность эксплуататора, но и как собственность частного лица, свободно распоряжающегося ею, свободно решающего, как ему поступить, и опирающегося на свои собственные здравые суждения. Нельзя не учитывать при этом, что сложные взаимоотношения между собственниками средств производства и собственниками своей рабочей силы, в настоящее время существенно трансформируются благодаря тому, что увеличение прибавочной стоимости все в большей степени происходит не за счет присвоения доли чужого труда, а за счет повышения производительности труда, развития компьютерных средств, технических изобретений, открытий и т.п. Важное влияние оказывает здесь и усиление демократических тенденций.

Проблема частной собственности требует сегодня специального исследования; здесь мы можем лишь еще раз подчеркнуть, что, отстаивая частный интерес, Гельвеций защищал индивида как собственника, как равноправного участника промышленного производства и члена общественного договора, родившегося и выросшего на почве демократических преобразований. Вопрос о соотношении индивидуальных и общественных интересов выводит нас к вопросу о разумном эгоизме и общественном договоре.

2.2 Теория «разумного эгоизма» Н.Г. Чернышевского

Для своего времени, как и вся философия Чернышевского, она главным образом направлена против идеализма, религии, богословской морали.

В своих философских построениях Чернышевский пришел к выводу, что “человек любит прежде всего сам себя”. Он - эгоист, и эгоизм - побуждение, управляющее действиями человека.

И он указывает на исторические примеры человеческого бескорыстия и самопожертвования. Эмпедокл бросается в кратер, чтобы сделать научное открытие. Лукреция поражает себя кинжалом, чтобы спасти свою честь. И Чернышевский говорит, что, как раньше не могли объяснить из одного научного принципа одного закона, падение камня на землю и поднятие пара вверх от земли, так не было научных средств объяснить одним законом явления, подобные приведенным выше примерам. И он считает необходимым сведение всех, часто противоречивых, человеческих поступков к единому принципу.

Чернышевский исходит из того, что в побуждениях человека нет двух различных натур, а все разнообразие человеческих побуждений к действию, как и во всей человеческой жизни, происходит из одной и той же натуры, по одному и тому же закону.

И этот закон - разумный эгоизм.

В основе разнообразных человеческих поступков лежит

мысль человека о его личной пользе, личном благе. Чернышевский так аргументирует свою теорию: “Если муж и жена жили между собой хорошо, - рассуждает он, - жена искренне и глубоко печалится о смерти мужа, но как она выражает свою печаль? “На кого ты меня покинул? Что я буду без тебя делать? Без тебя мне тошно жить на свете!” Чернышевский, Н.Г. Избранные сочинения-М.: Директ-Медиа, М., 2008. В словах: “меня, я, мне” Чернышевский видит смысл жалобы, истоки печали. Подобно же, по мнению Чернышевского, еще более высокое чувство, чувство матери к ребенку. Ее плач о смерти ребенка такой же: "Как я тебя любила!" Эгоистическую основу видит Чернышевский и в самой нежной дружбе. И когда человек ради любимого предмета жертвует своей жизнью, то и тогда, по его мнению, основанием служит личный расчет или порыв эгоизма.

Ученые, называемые обычно фанатиками, безраздельно предавшие себя исследованиям, совершили, конечно, как думает и Чернышевский, великий подвиг. Но и здесь он усматривает эгоистическое чувство, удовлетворить которое приятно. Сильнейшая страсть берет верх над влечениями менее сильными и приносит их себе в жертву.

Исходя из фейербаховских абстрактных представлений о человеческой природе, Чернышевский полагал, что своей теорией разумного эгоизма он возвеличивает человека. Он требовал от человека, чтобы личные, индивидуальные интересы не расходились бы с общественными, не противоречили им, пользе и благу всего общества, а совпадали с ними, соответствовали им. Только такой разумный эгоизм он принимал и проповедовал. Он возвышал тех, кто хотел быть “вполне человеком”, кто, заботясь о собственном благосостоянии, любил и других людей, вел полезную для общества деятельность и стремился бороться против зла. Он рассматривал “теорию разумного эгоизма как моральную теорию “новых людей”.

2.3 Теория «разумного эгоизма» Адама Смита

Адам Смит (1723-1790 гг.), родившийся в местечке Керколди около Эдинбурга (Шотландия), прожил на удивление тихую и незаметную жизнь. Он был профессором Университета в Глазго и читал лекции по теологии, этике, праву и политической экономии. В 1776 г. Адам Смит издал толстую книгу с длинным названием "Исследование о природе и причинах богатства народов" - трактат, который и принес ему славу основателя экономики.

В этой книге он рассмотрел множество важнейших вопросов экономической теории: почему цена любого блага или ресурса бывает "рыночной" или "естественной", от чего зависит естественная цена свободно воспроизводимого блага, почему заработная плата может стремиться к минимуму средств существования, почему выравнивается прибыль на капитал в разных отраслях и так далее. Многие идеи, высказанные им по поводу этих и других вопросов, стали предвосхищением экономических теорий последующих лет.

В частности, Смит известен своим анализом разделения труда, которому посвящена первая глава его бессмертного творения.

Но кроме этого Адам Смит сформулировал основные принципы действия рыночного хозяйства, которые являются залогом его успешного развития без какого-либо вмешательства государства. В чем заключались эти принципы?

Всем людям общества присущ здоровый эгоизм. Каждый человек - это homo economicus, который стремится только к своей собственной выгоде... но в этом нет ничего страшного! Наоборот, именно в этом состоит залог процветания всего общества.

Почему?

Чтобы получить прибыль побольше, булочник стремится сделать булочки вкуснее (чтобы увеличить спрос) и снизить затраты на их производство (чтобы обойти конкурентов). Изо всех сил стремясь к этой корыстной цели он... работает на общее благосостояние, ведь общество только выигрывает от того, что булочки становятся более дешевыми и вкусными! Чтобы сделать лучше себе, булочник должен сначала услужить другим членам общества, которые отблагодарят его за это своими деньгами.

Следующие слова из "Богатства народов", передающие смысл этой идеи, вошли во многие учебники по экономике:

"...человек постоянно нуждается в помощи своих ближних, и тщетно было бы ожидать ее только от их благоволения. Он скорее достигнет своей цели, если призовет себе в помощь их эгоизм... Дай мне то, что мне нужно, и ты получишь то, что необходимо тебе... именно таким путем мы получаем друг от друга наибольшую часть необходимых нам услуг. Не от благожелательности мясника, пивовара или булочника ожидаем мы получить свой обед, а от соблюдения ими своих собственных интересов. Мы обращаемся не к гуманности их, а к эгоизму и всегда говорим не о наших нуждах, но лишь об их выгодах. Никто, кроме нищего, не хочет зависеть в важнейших вопросах от благоволения своих сограждан..." Смит, А. Богатства народов, М.: Соцэгиз, М., 1962. .

Эта теория разумного эгоизма и Невидимой руки стала обоснованием уже существовавшей теории физиократов (французских экономистов Ф. Кенэ, А.Р.Ж. Тюрго и других) о естественном ходе вещей, нашедшей выражение в поговорке "laissez faire, laissez passer" (фр. "пусть делают, пусть идут"). Но если физиократы просто верили в разумность всей "природы" (в том числе хозяйства), то Смит нашел рациональное объяснение этому с помощью homo economicus.

На многие десятилетия эта теория стала основным аргументом против какого-то вмешательства в развитие хозяйства. Вокруг нее постоянно шли горячие дискуссии, связанные с различными проблемами такой политики (свободой внешней торговли, регулированием рынка труда, сбалансированностью бюджета и т. д.), но о всех этих проблемах и способах их разрешения мы поговорим с вами несколько позже.

Вывод

Разумный эгоист - человек, заботящийся в первую очередь о себе, но делающий это осознанно и разумно. Разумный человек готов заботиться не только о себе и будет делать это с удовольствием и обязательно - если это ему на пользу.

Если он живет в деревне, он позаботится о скотине на дворе, потому что корова дает ему молоко, а курица несет ему яйца. Если это городская девушка, она будет заботиться о своих подругах, потому что без них ей не статусно и просто скучно.

Многие так называемые порядочные люди - на самом деле просто очень разумные эгоисты, которые предпочитают не ссориться с людьми и законом: так им жить проще и спокойнее. Тем более и совесть в этом случае спокойна, и люди их любят и уважают.

В сравнении с бездумным существованием, когда люди вообще не думают и могут не заботиться даже о себе, разумный эгоизм более привлекательный и вполне достойный вариант. Думать - полезно, заботиться о себе - правильно. При этом «разумный эгоизм» - не верх развития личности, он имеет свои ограничения, поэтому опора в своих поступках на принципы только разумного эгоизма чревата переходом сознания и мышления человека на более низкий, материальный уровень.

Окончательный вывод: разумный эгоизм - не идеальный способ существования, а всего одна из ступенек, которые необходимо пройти, дабы именовать себя Человеком.

Список литературы

1.Руссо Ж.Ж. (1981). Эмиль или о воспитании. Москва: Педагогика.

2.Смит А. (1962). Богатство народов. Москва: Соцэгиз.

3.Чернышевский Н. (2008). Избранные сочинения. Москва: Директ-Медиа.

Размещено на Allbest.ru

...

Подобные документы

Основные подходы в учениях французских материалистов века Просвещения. Основные факты состояния естествознания в XVIII веке. Сциентистская мысль в философии. Механистические компоненты в истолковании природы французскими материалистами XVIII века.

реферат , добавлен 29.12.2016

Жизнь человека – процесс поиска и наполнения желаний. Человек в поисках смысла. Цель творения. Развитие эгоизма как необходимый этап в эволюции человечества. Развитие осознанное и неосознанное.

реферат , добавлен 04.09.2007

Идеи о смысле жизни человека Древней Греции и Рима, средневековой Европы и Индии. Понимание этого вопроса в иррационализме, экзистенциализме. Право человека на счастье по теории философов гуманизма. Понимание смысла жизни в психологии и мировых религиях.

реферат , добавлен 02.04.2015

Основные субстанции бытия и взгляды философов разных времен. Сущность концепции о формах движения материи Ф. Энгельса. Основное философское значение теории относительности. Изменение физической картины мира. Движение как сущность времени и пространства.

контрольная работа , добавлен 20.09.2015

Основные положения философии Иммануила Канта, их влияние на дальнейшее развитие немецкой классической философии. Философские воззрения французских материалистов XVIII века. Сравнение понимания познания в философии Канта и французских материалистов.

реферат , добавлен 17.07.2013

Объяснение познавательных способностей и возможностей человека основано на теории отражения, религиозных и разного рода иррациональных концепциях. Теория отражения изучает познание с научно-светских позиций. Теория познания - часть теории отражения.

реферат , добавлен 25.01.2011

Характеристика аксиологии как учения о ценностях. Добро и зло – основные категории этики. Понятие вины, совести, счастья, эгоизма, морали, долга, чести, фатализма, справедливости, оптимизма, пессимизма. Этика как учение о нравственности и морали.

контрольная работа , добавлен 14.03.2011

Локковская теория абстракции проблем языковых выражений и структур в процессе познания. Формирование совокупности философских учений - эпистемологии XX века. Понятие операционализма, общей семантики ("антропологической" теории знаков) и структурализма.

реферат , добавлен 25.01.2010

Анализ значимых исследований прошлого о человеческом духе, дихотомические и трихотомические взгляды на его природу. Христианское понимание индивидуального духа: выявление логической необходимости данного понятия в результате разумного осмысления истории.

курсовая работа , добавлен 16.07.2013

Категориальный аппарат генезиса теорий. Стандартная концепция научной теории. Практика научных исследований. Сущность и логика формирования теории. Интерпретация исходных понятий, принципов. Познавательный статус теории. Обоснование рациональности выбора.

Эта новая общественная ситуация была отражена в представлениях просветителей о человеке как естественном, природном существе, все свойства которого, в том числе и личный интерес, определены природой. Ведь в соответствии со своей телесной сущностью каждый стремится получить удовольствия и избежать страданий, что связано с любовью к себе, или себялюбием, основанной на самом важном из инстинктов - инстинкте самосохранения. Так рассуждают все, в том числе и Руссо, хотя он несколько "выбивается" из общей линии рассуждений, признавая наряду с разумным эгоизмом также и альтруизм. Но и он достаточно часто обращается к себялюбию: "Источником наших страстей, началом и основой всех прочих, единственной страстью, которая рождается вместе с человеком и никогда не покидает его, пока он жив, является любовь к себе; эта страсть первоначальная, врожденная, предшествующая всякой другой: все другие являются в некотором смысле лишь ее видоизменениями... Любовь к самому себе всегда пригодна и всегда в согласии с порядком вещей; так как каждому вверено прежде всего его собственное самосохранение, то первою и самою важною из его забот является - и должна являться - именно эта постоянная забота о самосохранении, а как бы мы могли заботиться о нем, если бы не видели в этом своего главного интереса?".

Когда мы рассматриваем воспитание человека под тем углом зрения, который был так важен для французских просветителей, а именно, разумного эгоизма, нельзя не заметить определенных парадоксов, обнаруживающихся почти у всех, но главным образом у Гельвеция. Он как будто движется в русле общих представлений о себялюбии и личном интересе, но доводит свои мысли до парадоксальных выводов. Во-первых, он интерпретирует личный интерес как материальную выгоду. Во-вторых, все феномены человеческой жизни, все ее события Гельвеций сводит к понятому таким образом личному интересу. Тем самым он оказывается основателем утилитаризма. Любовь и дружба, желание власти и принципы общественного договора, даже нравственность - все сводится Гельвецием к личному интересу. Так, честностью мы называем "привычку каждого к полезным для него поступкам". Когда я, скажем, плачу о погибшем друге, в действительности я плачу не о нем, а о себе, потому что без него мне не с кем будет поговорить о себе, получить помощь. Конечно, нельзя согласиться со всеми утилитаристскими выводами Гельвеция, нельзя сводить все чувства человека, все виды его деятельности к пользе или к желанию получить выгоду. Соблюдение нравственных заповедей, например, скорее наносит индивиду ущерб, нежели приносит выгоду, - нравственность не имеет отношения к пользе. Отношения людей в сфере художественного творчества также не могут быть описаны в терминах утилитаризма. Подобные возражения раздавались в адрес Гельвеция уже в его время, причем не только от врагов, но и от друзей. Так, Дидро спрашивал, какую выгоду преследовал сам Гельвеций, создавая в 1758 г. книгу «Об уме» (где впервые была изложена концепция утилитаризма): ведь она сразу же была осуждена на сожжение, а автору пришлось трижды от нее отречься, да и после этого он боялся, что его заставят (как Ламетри) эмигрировать из Франции. А ведь Гельвеций все это должен был предвидеть заранее, и тем не менее он сделал то, что сделал. Более того, сразу же после пережитой трагедии Гельвеций начал писать новую книгу, развивая идеи первой. В связи с этим Дидро замечает, что нельзя сводить все лишь к физическим удовольствиям и материальной выгоде и что лично он часто готов предпочесть жесточайший приступ подагры малейшему презрению к самому себе.

За прошедшие десятилетия мы так привыкли отрицать частную собственность, так привыкли оправдывать свои действия бескорыстием и энтузиазмом, что почти утратили здравый смысл. Тем не менее частная собственность и частный интерес - необходимые атрибуты промышленной цивилизации, содержание которой не исчерпывается одними лишь классовыми взаимодействиями. Конечно, не стоит идеализировать рыночные отношения, характеризующие эту цивилизацию. Но тот же рынок, расширяя границы спроса и предложения, способствуя увеличению общественного богатства, реально создает почву для духовного развития членов общества, для освобождения индивида из тисков несвободы. В связи с этим следует заметить, что давно назрела задача переосмысления тех понятий, которые прежде оценивались лишь как негативные. Так, необходимо понять частную собственность не только как собственность эксплуататора, но и как собственность частного лица, свободно распоряжающегося ею, свободно решающего, как ему поступить, и опирающегося на свои собственные здравые суждения. Нельзя не учитывать при этом, что сложные взаимоотношения между собственниками средств производства и собственниками своей рабочей силы, в настоящее время существенно трансформируются благодаря тому, что увеличение прибавочной стоимости все в большей степени происходит не за счет присвоения доли чужого труда, а за счет повышения производительности труда, развития компьютерных средств, технических изобретений, открытий и т.п. Важное влияние оказывает здесь и усиление демократических тенденций.